Дата публикации: 11.09.2023 19:41
Алексей Кунгуров
- Алексей, ты всегда был скептически настроен в отношении ВСУ и жестко критиковал военно-политическое руководство Украины за неправильные с твоей точки зрения подходы. Твоя позиция, судя по последним публикациям не изменилась, поэтому я возьму на себя роль адвоката Залужного. Надеюсь, у нас будет не столько интервью, сколько дискуссия. Но начнем с вопроса, как ты оцениваешь промежуточные итоги летнего наступления Украины?
- Что значит «промежуточные итоги»?
- Кампания еще не завершилась, рано давать окончательную оценку, пока можно говорить лишь о достижениях за три месяца наступления. Активные боевые действия будут длится еще месяц-полтора, может дольше, если погода позволит.
- Нет никакого наступления. Меня порой поражает, в каком оруэлловском мире двоемыслия пребывает украинское общество. Если то, что происходит на Запорожском фронте является «наступлением», то как тогда выглядит позиционная война? Это, во-первых. Во-вторых, наступление не может длиться 3-4 месяца по определению!
Дурак думками богат - блицкриг Salo Reyha- прорыв линии Суровикина и захват Крыма. Русские бегут в страхе перед могуществом ВСУ.
Давай обратимся к опыту Второй мировой войны, давшей нам примеры самых масштабных наступлений. Самое значительное наступление Красной Армии, одна из крупнейших наступательных операций за всю историю человечества осуществлявшаяся силами пяти фронтов, формально длилась с 23 июня по 29 августа 1944 года. При этом она состояла из двух этапов, разделенных оперативной паузой, и фактически завершилась выходом к Висле и захватом двух плацдармов к началу августа, поле чего советские войска перешли к обороне, а немцы пытались контратаковать.
Красная армия продолжила в августе лишь локальные наступательные действия в Прибалтике. В результате Белорусской стратегической наступательной операции гитлеровская группа армий «Центр» была разгромлена, продвижение на фронте 1100 км составило до 600 км в глубину. И все это за 6 недель наступления. Более длительное наступление невозможно физически.
Я неоднократно говорил, что российско-украинская война – это ремейк Первой мировой войны, когда стороны месяцами вели активные боевые действия, но это были почти исключительно позиционные бои, в ходе которых стороны взаимно перемалывали друг друга.
- Однако инициатива принадлежит украинской стороне, ВСУ атакуют, прогрызают русскую оборону, оккупанты обороняются.
- В Верденской мясорубке инициатива была в руках немцев. Они атаковали, захватывали вражеские позиции, французы контратаковали и порой их отбивали – вот это все и называется «позиционная война», но никак не наступление. Ровно то же самое мы видим и сегодня на фронте: украинцы атакуют, иногда им удается захватить российские позиции и закрепиться на них, русские контратакуют (что порой совершенно глупо). Под Купянском атаковать пытается уже РФ. Атаки есть, бои жаркие, но наступления не происходит. Достаточно посмотреть на карту, показывающие изменения линии фронта, чтобы это понять. Я не вижу никакого наступления, которое, к тому же по непонятной мне логике еще и называется «контрнаступленим».
Вести наступление ВСУ пытались пять дней в начале июня. Оно захлебнулось в предполье так называемой линии Суровикина. То, что оно было остановлено – решение разумное. А вот последовавшая за этим активное позиционное бодание – совершенно безумное мероприятие. Я в своей публикации уже 11 июня постарался деликатно намекнуть жаждущей перемоги общественности, что «контрнаступ» сдулся, впереди будет монотонная многомесячная мясорубка в духе битвы на Сомме примерно с теми же результатами. Собственно, так все и идет.
- На Сомме в 1916-м, если мне память не изменяет, Антанта одержала победу, пусть и ценой больших потерь.
- Победа есть достижение поставленных целей. Стратегической целью совместного англо-французского и русского наступления в 16-м году являлся разгром германских войск с последующим принуждением Берлина к миру, и она не была достигнута. Итогом почти пятимесячной битвы стал «прогиб» немецкой обороны вглубь на 10 км на фронте в 35 км. Это нельзя назвать даже оперативным успехом, поскольку прорыва так и не произошло. А если принять во внимание потери союзников – более 600 тыс. чел, из которых убитыми – 150 тысяч, то результаты кампании следует оценивать со знаком «минус».
Однако в данном случае интересно, что последовало после сражения. Немцы возвели в своем тылу эшелонированную линию Гинденбурга, куда организованно отошли в феврале 1917 года. превратив оставленную перед ней территорию в выжженную землю. То есть итогом бойни на Сомме стало небольшое территориальное приобретение союзников, в то время как германская оборона существенно УКРЕПИЛАСЬ. Назвать это победой может только пропаганда.
- По-твоему, Украина выбрала неправильный вариант действий? Какой же выбор был бы правильным?
- У Киева НЕТ ВЫБОРА. Это то, что категорически отказывается признавать украинское общество, жаждущее ослепительно прекрасной перемоги. С точки зрения украинских интересов мясорубка на Запорожском фронте – полнейшее безумие.
Мясные штурмы по минным полям "свидомых" на Запорожском направлении.
Сражение на истощение, а это именно сражение на истощение, но никак не наступление, может быть выгодно сильнейшей стороне. Еще подобный тип военных действий называется сражением на размен.
Утрированно представим это так: у вас на фронте – 10 дивизий, у противника – 8. Соотношение сил 5/4. Проводить стратегическое наступление в данных условиях бесперспективно, поскольку у врага достаточно сил, чтобы парировать удар. Поэтому затевается длительное сражение на истощение. Если силы размениваются в равном соотношении, то через полгода взаимного истребления у врага остается одна дивизия, у вас – три. Потери были равными, но соотношение сил изменилось в вашу пользу и теперь составляет 3/1, что позволяет бить супостата в условиях тотального превосходства в силах…
- Это именно то, что и происходит сейчас на юге. Причем потери наступающей стороны меньше, чем потери обороняющихся, особенно в артиллерии, вследствие качественного превосходства украинских защитников. Таким образом оборона орков истончается, а ВСУ наращивают свое стратегическое преимущество.
- Чушь полнейшая! Во-первых, говорить о том, что потери ВС РФ выше, чем у ВСУ можно только в том случае, если потери сторон известны. А какие реальные потери у украинской стороны ты знаешь? Во-вторых, и это самое главное – в отличие от утрированного примера выше в реальности имеет значение не столько исходное соотношение сил и расход ресурсов, сколько способность их восполнять и наращивать.
Общее соотношение сил на театре военных действий – в пользу РФ. Можно долго и казуистически доказывать, что ВСУ обладают качественным, моральным превосходством, что у Украины есть внешняя поддержка, а у Москвы – нет, и стратегическое положение РФ ухудшается с каждым днем из-за крепнущей экономической блокады. Все это – отвлеченная демагогия.
Если оценивать текущий военный потенциал Путина, то при гипотетическом численном превосходстве и все нарастающем качественном отставании он недостаточен для наступления. Но и наступать россиянам нет ни малейшего смысла, прежде всего – политического. Их политическая задача, а политические цели имеют приоритет над чисто военными – заморозка конфликта, фиксация статус-кво. Декларируемая задача-минимум Украины – деоккупация своей территории хотя бы частичная, с выходом к Крыму.
В условиях паритета сил вести битву на истощение бессмысленно. Но в условиях неоспоримого ПОТЕНЦИАЛЬНОГО превосходства РФ позиционная война на истощение ослабляет стратегический потенциал именно ВСУ.
- Постой, ты сам себе противоречишь! Стратегически Россия слабеет от экономической блокады, она уже не способна сама себя снарядами обеспечить, клянчит их у Северной Кореи. Украина же опирается на фактически безграничный потенциал западных союзников, чей суммарный ВВП кроет русских, как 20/1.
- Я тебя, Лечо, плавно подвел к ключевому своему аргументу: Кремль имеет пусть архаичный и разрушенный в постсоветские годы, но все же военно-промышленный комплекс, который худо-бедно функционирует. Кремль может РАСПОРЯЖАТЬСЯ этим ресурсом по своему усмотрению. Плюс что-то берет у партнеров по клубу диктаторов – в Беларуси, КНДР, Иране, возможно – Китае (через иранскую прокладку). Украина же не может опираться на собственную промышленность, она АБСОЛЮТНО ЗАВИСИТ от благосклонности атлантических союзников, то есть потенциал-то у нее кратно больше, чем у интервентов, но она им НЕ РАСПОРЯЖАЕТСЯ. Оценивать при военном планировании следует только располагаемые ресурсы, а не потенциальные. Понял, к чему я клоню?
- К тому, что Запад недостаточно помогает Украине? Так это любой ребенок в Украине понимает…
- Нет, вот тут ты как раз ошибаешься. Помогает Запад в достаточной мере. В достаточной мере для решения СВОИХ задач. Главный интерес Запада, прежде всего – США, состоит в фатальном истощении РФ. Эта задача и реализуется путем проведения масштабного сражения на истощение в Запорожье…
- То ест ты клонишь к тому, что это Запад, задерживая поставки, не дает Украине одержать решительную победу?
- Я предельно откровенно говорю, что Украина – это ИНСТРУМЕНТ западной политики. Ее субъектность крайне слаба. Интерес ЕС и США заключается в полном выключении Москвы из международной повестки, прежде всего в рамках нарастающего соперничества между Америкой и Китаем. Но не будем углубляться в дебри большой политики.
Для Запада не принципиально, сохранится режим Путина или в РФ произойдет демократический трансферт. Не важно, где будет пролегать линия фронта через год – по Днепру или Кальмиусу. Для него важно, чтобы война длилась достаточное время для того, чтобы военный ресурс РФ был необратимо истощен. Но и после – мира не будет. Когда Москва в достаточной степени ослабеет, конфликт будет заморожен, но даже в замороженном положении он станет играть роль ножа, приставленного к горлу Кремля. Начнут русские вести себя неправильно – случится эскалация.
Поэтому сражение на истощение на линии Суровикина – это не выбор украинского командования (я не очень высокого мнения о талантах украинских генералов, но они же не полные дауны), а желание Запада. Украинское общество живет в мире иллюзий, полагая, что партнеры помогают им из неких идейных соображений. Но в политике нет места дружбе и прочей романтике, это предельно рациональная и циничная сфера отношений. Поэтому я выражусь рационально и цинично: кто девочку ужинает – тот ее и танцует.
Если Запад поставляет Украине боевую технику, боеприпасы, технологии и разведданные – он и решает, как и где ВСУ будут вести сражение. Еще раз повторю для закрепления: запорожская позиционная бойня ведется не в интересах Украины, а в интересах, прежде всего, Вашингтона с целью перемалывания путинского военного потенциала. Да, ценой перемалывания самих ВСУ, но шерифа проблемы индейцев беспокоят постольку-постольку.
- Но разве не выгодно Западу быстро и необратимо разгромить русских и продиктовать Кремлю условия капитуляции?
- Это выгодно Украине, но никак не Западу. Вопрос еще и в том, возможно ли достижение желаемого. Быстрый военный разгром РФ возможен, я в этом нисколько не сомневаюсь, но он несет в себе колоссальные риски, как в ходе самой войны (например, от отчаяния Путин может применить ядерное оружие), так и после нее – прежде всего я говорю о риске распада и хаотизации ядерной державы. У американцев был крайне болезненный опыт в Ираке, когда после стремительного разгрома саддамовской армии «демократизация» в Ираке пошла совсем не так, как планировалась, вызвав тяжелейший политический кризис, переросший в военный. Потери янки в ходе разгоревшейся партизанской войны сильно превысили потери в прямом военном столкновении. Сколько сил и времени было затрачено на то, чтобы перемолоть ИГИЛ? С точки зрения мирового сообщества Исламское государство – гораздо большее зло, нежели самый жестокий и безбашенный диктаторский режим. Теперь представим, что у игиловцев есть ядерное оружие или хотя бы АЭС на контролируемой ими территории. А это вполне вероятная ситуация в качестве катастрофического сценария разгрома России.
- Тут, пожалуй соглашусь, в споре между партией мира и партией войны (партией быстрого разгрома России) на Западе первые безусловно доминируют.
- Нет никакой партии мира. Есть партия войны на разгром и партия войны на истощение. Украина отрабатывает войну на истощение в интересах Запада, и выбора у нее нет, поскольку она не субъект, а военный инструмент, как бы горько это не было признавать украинцам.
- Но нельзя же полностью исключать и такого сценария: ВСУ методично истощают российскую оборону в Запорожье и она в определенный момент просто рассыпается. Триггером может выступить в том числе непредсказуемый внутренний фактор – военный мятеж в духе Пригожина, смерть диктатора и начало драки за власть в среде кремлевских. Наконец, может сыграть роль фактор усталости от войны, бунт мобиков, не желающих идти на мясо и вызванная этим цепная реакция…
- Фантазировать на тему «черного лебедя» можно сколько угодно. Скажи еще, что инопланетяне прилетят и спутают все карты. Сейчас локальный военный конфликт надежно управляется внешними модераторами. На профессиональном языке регулирование конфликта путем поставок амуниции именуется бесструктурным управлением. В просторечье это называется «загребать жар чужими руками» или «заставить таскать каштаны из огня». В технологиях бесструктурного управления особенно сильны янки и британцы.
Надежды на обвал фронта – это глупый самогипноз, вызванный эффектом «переможной» пропаганды. Даже если армия РФ окажется более слабой, чем предполагается, военного разгрома оккупантов не случится, поскольку Запад тут же заблокирует любую военную помощь, задействует скрытые рычаги политического давления на киевские власти и вынудит их действовать в русле интересов партнеров.
Исходя из этой модели реальный прогноз дам такой…
Надежды на обвал российского фронта – это глупый самогипноз, вызванный эффектом «переможной» пропаганды. Даже если армия РФ окажется более слабой, чем предполагается, военного разгрома России не случится, поскольку Запад мгновенно заблокирует поставки вооружений и боеприпасов, задействует скрытые рычаги политического давления на киевские власти и вынудит их действовать в русле интересов партнеров.
Считаешь, что я не прав – поспорь.
- Я всегда говорил, что роль санитарного кордона для Украины – это худший статус, который только может быть. Какие инвестиции придут в страну, играющую роль зоны отчуждения вокруг «чумного барака»? Наоборот, именно Украине выгодно иметь по соседству дружественную, адекватную демократическую Россию. Но это так, из разряда мечтаний…
- Украина несубъектна во внешнеполитической стратегии почти абсолютно. У нее даже с внутренней субъектностью проблемы. У страны никогда не было проекта национального развития. Но в данном случае претензии точно не к Путину, спрашивать надо с украинской элиты. Я в 2019-2022 г. посвятил немало постов этой проблеме. Если кратко резюмировать, то страна, не имеющая своей стратегии, становится инструментом чужой стратегии. Вот именно это мы сейчас и наблюдаем во всей красе.
- Алексей, напоминаю, ты обещал дать прогноз по завершению идущей войны.
Не люблю само слово «прогноз». Обыватель под словом «прогноз» понимает предсказание – мол, тогда-то и тогда-то случится то-то и то-то. За глупым вангованием милости прошу к Буданову, Арестовичу, Зеленскому Кулебе и прочим украинским политикам, которые собирались отмечать Новый год на набережной деоккупированной Ялты. Они говорят то, что что хочет услышать от них избиратель – что война скоро кончится, что мы победим, расчленим Рашку, получим сотни миллионов долларов репараций, войдем в ЕС, бла-бла-бла…
Для меня в любом прогнозе самое ценное – объяснение механизма движущих факторов, определяющих ход событий. Если я понимаю, как взаимодействуют между собой ключевые игроки, какие интересы они преследуют, то и ход самой игры я смогу просчитывать. Именно ход игры, а не угадывать конкретные ходы.
Выше мы подробно обсудили интересы Америки, главного субъекта мировой политики. Надеюсь, никто не будет оспаривать зависимость Украины от Вашингтона в нынешних условиях, отрицать то, что Штаты имеют надежные рычаги влияния на киевское руководство.
Я исхожу из модели, предполагающей, что в интересах американцев (да и европейцев тоже) в ближайший год сохранить военный конфликт в качестве удавки на шее Кремля, но не доводить дело до разгрома РФ. Так что вариант один – затягивание конфликта. Формы и условия, в которых война будет пролонгирована, могут быть разными. На период выборов, а 2024 год – год ключевых выборов в США, РФ и Украине, вероятна заморозка конфликта. Это будет либо Минск-3 (Стамбул-2), либо прекращение интенсивных боевых действий без какого-либо политического оформления просто по факту истощения возможностей обеих сторон. Возможны и непубличные договоренности на сей счет, это уже детали.
- А не будет ли администрации Байдена поставлено в вину то, что она не смогла обеспечить убедительную победу в Украине?
- Ой, ну не смеши меня! Разборки туземцев Северной Евразии занимают место где-то в самом конце списка вопросов, волнующих американского избирателя. Для янки в данном случае достаточно просто гарантии от всякого рода неожиданностей, которые могут возникнуть в ходе активных боевых действий. Путина тоже вполне устроит сохранение статус-кво – он на территории противника, наступление ВСУ не достигло цели. Отсутствие поражения в данном случае является для него суррогатом победы. Пропаганда доходчиво растолкует лохторату, что наскок НАТО отбит, Россия сильна, как никогда, задачи СВО в целом выполнены, фронт стабилен, экономика растет, санкции нам нипочем…
- Да, но для Украины пророчимый тобой провал наступления – очень плохой фон. И выборы вряд ли состоятся в том числе по этой причине.
- Состоятся или не состоятся выборы в 2024 г. (в нынешнем году парламентские точно ожидать не следует) – зависит от пожеланий западных партнеров. Как они скажут – так и будет. В целом это не принципиальный вопрос. Уйдет Зеленский или сохранит власть, какой будет расклад в Верховной Раде – все это не изменит главного – зависимости Украины от западных спонсоров, ее статуса инструмента в деле достижения чужих интересов.
- Я, конечно, понимаю, что ты имеешь в виду, но хочу попросить, чтобы ты как-то иначе выразил свою мысль. Потому что у украинской аудитории твои слова вызовут тотальное отторжение, поскольку ты буквально дословно воспроизводишь кремлевские нарративы – мол, Украина – не суверенная страна, марионетка Запада…
- Нет, не стану подслащать пилюлю. Да, Украина – несуверенная страна. Нет ни одной страны, которая была бы абсолютно независима. Внешняя политика – это всегда баланс между своими интересами и интересами других субъектов. В вопросах внутренней политики, условно говоря, США суверенны на 90%, а 10% – это фактор влияния наднациональных структур и глобальных корпораций. В Европе, оперируя теми же критериями, 30% внутренних вопросов делегированы Брюсселю, ведь ЕС – конфедерация, а 70% властных полномочий – в руках национальных (суверенных) правительств. Но это в среднем по больнице, как говорится. Есть ФРГ и Франция, которые имеют совместно контрольный пакет в общеевропейских структурах, и есть Литва и Болгария вынужденные подчиняться указивкам из брюссельского «обкома». Велено им заглушить атомные реакторы – заглушили. А Франции кто может ставить подобные условия? Локомотив и штабной салон всегда будет более «суверенны», нежели прицепной вагон.
Украина в вопросах войны и мира абсолютно несубъектна. Она находится в колее, из которой не в состоянии выбраться, она может только следовать вперед. Даже скорость, с которой она движется, тоже определяет не она.
- Тем не менее она движется к победе. Это – главное. И, мне кажется, не очень справедливо называть Украину несубъектной лишь на том основании, что ее интересы совпадают с интересами более влиятельных игроков.
- Лечо, ты меня троллишь, что ли? Я не говорю о том, что Украина – марионетка. Я утверждаю буквально то, что она не может самостоятельно защищать свои интересы, она вынуждена отрабатывать в интересах тех самых «более влиятельных игроков».
То, что Украина когда-нибудь получит золотую медаль, на которой будет выгравировано «Победитель России», я не сомневаюсь. Но есть победители, и есть бенефициары победы. Я подробно, с конкретными цифрами показал, как Америка извлекает экономическую выгоду из того положения, которое возникло ее же стараниями в ходе войны. А какую выгоду получает Украина от войны? Очевидно, что никакой. По итогам победы она в лучшем случае получит повод для национальной гордости.
Итоги победы Salo Reyha в летнем контрнаступлении - горы трупов, калек, ПТС, разрушенная страна.
На другой чаше весов окажутся большие человеческие потери и шире – потери демографические, перемолотые в пыль города, разрушенная экономика, психически покалеченное поколение, рост преступности, коррупция, которая сейчас невероятно укрепилась… Список можно продолжить.
- Можно ли сказать, что победа в войне будет означать ментальный разрыв с империей, обретение подлинной независимости (хотя бы в контексте независимости от Москвы)?
- Сказать можно все, что угодно, но это будет демагогия. Независимость от Москвы Украина получила в декабре 1991 года. Экономические связи, конечно, никуда не делись, но политически страна была совершенно свободна в отличие, например, от Грузии, где значимым фактором долгие годы оставалось российское военное присутствие (войска были выведены только в апреле 2008 года).
- В Крыму тоже находились российские войска, которые его и оккупировали в 2014-м!
- Да, благодаря суверенному решению суверенного украинского правительства – оно сдало в аренду России базу ВМФ аж до 2042 года, получив предоплату. Киев мог бы и гордо отказаться от денег. Кстати, напомню, что отказ от ядерного статуса – это добровольное решение суверенного украинского правительства, никто ему руки не выкручивал.
Это я к чему клоню – максимальный уровень независимости, обеспеченный в том числе и ядерным статусом, был у Украины в 1991 году. Но, увы, суверенитет – штука дорогостоящая, и Киев его последовательно сливал все годы самостийности. Конечно, Украину нельзя обвинить в том, что Россия на нее напала. Но вот украинским пулевым стоило бы задать вопросы о том, как же они умудрились буквально за 20 лет довести свою страну до состояния, когда она не способна защитить себя. На сильную страну ведь никто не нападает.
Станет ли Украина более независимой по результатам войны? Увы, но экономически она станет еще слабее. Слабость не дает независимости, скорее, наоборот.
- Запад уже анонсировал новый план Маршалла для Украины после войны.
- А можно мне ссылочку на этот анонс? Это не более чем попытка выдать желаемое за действительное. И вообще, обещать – не значит жениться. Но давай допустим, что Украине дадут… да хоть триллион долларов. Во-первых, это будет не благотворительность, а инвестиции. И у инвесторов будут жесткие условия, в том числе политические. Так что зависимость только возрастет. Европа неплохо поднялась на послевоенных инвестициях в рамках плана Маршалла, но побочным эффектом стал рост политического влияния США в Европе, которое сохраняется до сих пор.
- Но нельзя же отрицать, что для Европы план Маршалла стал мощным драйвером развития?
- Так я это и не отрицаю. Всего лишь говорю, что внешняя помощь становится фактором зависимости, но не добавляет суверенитета. Вообще, положа руку на сердце, для Украины было бы благотворно внешнее управление лет эдак на 10-15. Может быть, хотя бы так удалось выкорчевать коррупцию и привить правовое сознание населению. Но увы, эта страна не настолько ценна для внешних цивилизаторов, чтобы так утруждать себя.
- Польша мощно рванула в результате реформ, а не под внешним управлением. Почему Украина не может вслед за поляками повторить этот путь?
- Лучше спроси, что мешало Украине рвануть не вслед, а одновременно с поляками в начале 90-х? И, кстати, Польша, реализуя так называемый «план Бальцеровича», фактически находилась именно под внешним управлением. План реформ был разработан международными структурами – МВФ, Всемирным Банком. В комиссии, разрабатывающей «план Бальцеровича», ведущая роль принадлежала Джорджу Соросу и Джеффри Саксу. Они являлись не идейными вдохновителями и не серыми кардиналами, а официально были введены в ее состав. Фактически страной управлял пул внешних кредиторов, который диктовал, какие законы принять, как улучшить инвестиционный климат. Кредиты выдавались только после выполнения политических условий. Именно внешний диктат дал очень хороший результат.
Но не стоит механически переносить ситуацию 40-60-х годов прошлого века или периода крушения соцлагеря на нынешние реалии. Тогда шла холодная война, развернулось глобальное соперничество между двумя сверхдержавами. США вложились в восстановление Западной Европы, инвестируя в союзников. Сегодня ось глобального противостояния сформировалась между США и Китаем. В этом контексте Вашингтону выгодно ослабление РФ, но усиление Украины разве что-то дает хотя бы гипотетически? Так зачем тратить деньги, если нет никакого профита?
Примерно в том же положении оказалась Южная Корея после завершения гражданской войны. США осыпали инвестициями Японию, но в Южной Корее кидали только подачки коррумпированному диктатору Ли Сын Ману, закрывая глаза на его воровство. Единственное, что от него требовали – поддержание армии в состоянии, способной парировать удар северян. Корейское экономическое чудо – не итог плана Маршалла или иностранных инвестиций, а плод более чем 30-летних усилий самих корейцев. Целое поколение жило в условиях каторжного труда за миску риса, чтобы в старости увидеть, как их страна вошла в топ сильнейших экономик мира.
Так что на месте украинцев я бы ориентировался на корейский вариант будущего.
- На 30 лет каторжного труда?
- Да.
- Вступление в Евросоюз поможет сократить этот срок вдвое?
- Да, но обещание членства в ЕС пока играет роль морковка перед носом ишака. Даже приблизительные сроки принятия в Союз никто не называет.
- Ставлю себя на место украинского читателя. Осилив текст, он будет явно неудовлетворен полным отсутствием позитива. Все настолько плохо?
- Что плохого в перспективе 30 лет стать европейской «Южной Кореей»? ОК, добавлю, что у РФ перспектива стать европейским «Сомали». Потеплело на душе у украинского читателя? Если серьезно, то я не торгую розовыми соплями. У Стругацких было очень хорошо сказано по этому поводу. Точно цитату не воспроизведу, но смысл такой:
Сильному надо говорить правду в лицо – он выдержит. Лишь слабый ищет спасение в приятной лжи.
Украинцы хотят быть слабыми? Тогда пусть занимают очередь за приятной ложью, но это не ко мне. Я пишу для сильных людей вне зависимости от их национальной принадлежности.
- Алексей, давай вернемся к положению на фронте. Ты сам неоднократно говорил, что ход войны непредсказуем, слишком велика вероятность случайных факторов. Но при этом ты твердо стоишь на том, что добиться победы военным путем Украина не сможет. Объяснишь это противоречие?
- Я уже устал объяснять, что у победы есть четкий критерий – МИР ЛУЧШЕ ДОВОЕННОГО. Именно по этому критерию Украина в принципе не может победить. Можно не сомневаться, что она получит по итогам войны статус победителя, но не будет являться бенефициаром «своей» победы.
Как показывает история, часто случается так, что между победой и поражением нет ни малейшей разницы. Например, Польша формально принадлежит к числу победителей во Второй мировой войне. Однако по ее итогам она понесла большие людские и материальные потери, ее столица была почти полностью разрушена, утратила территории и значительную часть своего суверенитета, оказавшись более чем на 40 лет в советской зоне влияния, что стало фактором внутренней нестабильности. Очевидно, что Польша ничего не приобрела. Но свой флаг над рейхстагом польские солдаты водрузили.
Великобритания была не только в составе победителей, но являлась участником большой тройки, определявшей контуры будущего мироустройства. Однако по итогам второй мировой войны крупнейшая в мире Британская империя распалась, что означало крах колоссального внутреннего рынка, фунт стерлингов потерял роль ведущей мировой валюты, англичане утратили сам статус мировой державы, во внешней политике Лондон стал сателлитом своей бывшей американской колонии.
- Но история дает нам примеры и поражения, которое стоит победы. Например, Финляндия дважды проигрывала войну СССР, но единственной из всех западных стран, граничащих с Союзом, избежала попадания в соцлагерь, поскольку русским не удалось сломить ее волю к сопротивлению.
- Не стоит забывать, что Финляндия воевала с Советами четыре раза, трижды выступив в качестве агрессора. Первую войну 1918-1920 годах она выиграла, прирастив свою территорию за счет Печенгской волости, получив таким образом выход в Северный океан через незамерзающий порт. Вторая необъявленная война носила гибридный характер и выразилась в активной помощи финских «ихтамнетов» антисоветскому восстанию в Карелии в 1921-1922 годах, которое закончилось провалом.
Ты, вероятно, имеешь в виду третью войну – Зимнюю 1939-1940 годов, в ходе которой СССР вернул себе ранее отторгнутую Печенгу и вдобавок получил Карельский перешеек и Северное Приладожье. Да, задачей-максимум Москвы была советизация Финляндии, для чего Сталин даже распорядился создать финское коммунистическое правительство Куусинена. Финляндия была бита, но выжила. Однако сам факт выживания трудно считать победой. В конце концов войны можно было избежать, приняв план Кремля по размену территориями и получить взамен Карельского перешейка как раз те карельские земли, на которых проживало локальное финское большинство. Даже Маннергейм считал это вполне разумным. Можно было предложить встречный план урегулирования пограничного вопроса.
Но политическое руководство в Хельсинки тогда бредило идеями Великой Финляндии от Белого до Балтийского моря и находилось под сильным британским влиянием, следствием чего стал курс на войну, в которой британцы обещали свою помощь. И вот только ПОСЛЕ того, как стало очевидным, что англичане кинули, встал вопрос о выживании самого государства, которое было спасено благодаря стойкости финской армии.
Что касается четвертой войны, то в ней Финляндия совершил прыжок с переворотом, закончив ее в качестве участника антигитлеровской коалиции. Именно благодаря этому обстоятельству и покровительству западных союзников финнам удалось сохранить суверенитет. Москва им даже простила репарации «за хорошее поведение».
Собственно, чем история четырех советско-финских войн и интересна – ни разу военными усилиями ни одна из сторон не смогла добиться своих целей. Всякий раз противоречия разрешались политическим путем. Что любопытно: финские «ястребы» считали позорным сливом даже итоги Тартуского мирного договора, зафиксировавшего победное для Финляндии завершение войны 1918-1920 годов, требуя «продолжения банкета» до полной перемоги.
Да, я считаю «финский вариант» для Украины вполне реальным: подписывается очередное соглашение о прекращении огня, боевые действия прекращаются, линия фронта становится линией соприкосновения, пропаганда объявляет, что война велась ради сохранения украинской государственности, государственность сохранена, следовательно война за независимость героически выиграна. Это, кстати, не только финский, но и грузинский вариант.
Окончательно конфликт разрешится после краха путинской диктатуры в РФ как для Грузии, так и для Украины с Молдовой.
- По сути речь не о прекращении войны, а о паузе в ней. О паузе, возможно, на долгие годы. Примет ли такой исход украинское общество? Для него это будет равноценно поражению.
- А приняло ли армянское общество поражение во второй карабахской войне? Реальность – она вот такая. Принимаешь ты ее или не принимаешь, нравится она или нет, но либо ты ее признаешь, либо пытаешься изменить. Сейчас Украина пытается изменить ситуацию в свою пользу на поле боя. Для меня очевидно, что это тупиковый путь.
- Но, Азербайджан смог восстановить свою территориальную целостность именно военным путем!
- Как раз потому, что был сильнее Армении, превосходя ее по объему экономики, численности населения, военной мощи примерно втрое. Плюс важным фактором стала поддержка Турции, благодаря которой азербайджанская армия достигла не только количественного, но и качественного превосходства над противником. Наконец, стоит понимать, что Азербайджан вел более-менее современную войну. Как только азербайджанский блицкриг выдохся, обе стороны зафиксировали сложившееся положение. Война на истощение была не выгодна никому, и Армении – в первую очередь, как слабейшей стороне.
В формате войны на истощение, которая ведется между РФ и Украиной, ни одна из сторон не имеет шансов. Внутреннее преимущество Москвы в ресурсах уравновешивается внешней подпиткой Украины. Подпиткой очень дозированной, и очевидно, что совершенно недостаточной для того, чтобы ВСУ одержали победу на поле боя.
- Ты считаешь наступление на Запорожском наступлении ошибкой. Какой вариант действий был бы разумным?
- Разумного плана действий в условиях тупика быть не может. Попав в тупик, нужно это осознать и уйти из него.
- Ты имеешь в виду тупик позиционной войны?
- Не, я говорю о том стратегическом тупике, которым является сама война. Хочу напомнить, что попытки переговоров между Москвой и Киевом начались через четыре дня после полномасштабного вторжения, то есть еще в феврале 2022 года. Более-менее согласовать позиции удалось к концу марта в Стамбуле. Из того, что известно: Украина соглашалась на внеблоковый статус, декларировала готовность урегулировать крымский вопрос дипломатическим путем в течении 15 лет и даже не требовала отвода оккупационных войск на позиции 24 февраля. Стремление избежать войны – разумная позиция. Тем более, если речь идет о войне с более сильным противником на своей территории.
Все переменилось в апреле. Тогда в Киеве сделали ставку на тотальную войну, в расчете на то, что достаточные для быстрой военной победы средства предоставят западные союзники. Стратегически это было ошибкой. Все остальные действия – уже следствие неверного выбора.
- Почему ошибки? У Запада достаточно средств, чтобы поставить Россию на место.
- Ошибкой стал принципиальный отказ от самостоятельной политики. Если ты проводишь свою политику с опорой на ЧУЖИЕ ресурсы, то у тебя нет собственной политики. Выше ты, Лечо, говорил о финском варианте – признание поражение ради сохранения государства. Это как раз то, к чему Киев склонялся в марте. С точки зрения стратегии это было оптимально в сложившихся условиях.
На самом деле еще разумнее было пойти после 2014 года по корейскому или кипрскому варианту – списать утраченные территории и вместо дрочки на восстановление территориальной целостности заняться проектом развития – это то, о чем я писал вплоть до февраля 2024 года. Признавать захват не требовалось. Грузины же юридически не признают утраты Абхазии, они лишь разумно отказались от попыток вернуть потерю военным путем.
Но самого слова «стратегия» в лексиконе представителей украинского политикума никогда не было – у них всегда был крайне низок профессиональный уровень. Они искренне верили в то, что работа публичного политика – нравиться публике и побеждать на выборах. Вот мы и приходим все к той ж формуле: не имеешь собственной стратегии – будешь работать в интересах чужой. Война на истощение – это не украинская стратегия. Объектный статус Украины в данном случае подчеркивает даже откровенно идиотская «формула мира Зеленского».
- Что же в ней идиотского?
- Когда я говорю о низком профессиональном киевских атаманов, то имею в виду именно вот это. Любой разумный политик старается расширять свое поле для маневра, но никак не сужать его. Если вы хотите или хотя бы не исключаете возможности с кем-то о чем-то договориться, пускай даже с агрессором, стоит демонстрировать готовность к диалогу. Формула мира Зеленского – это на самом деле манифест отказа от мира в пользу тотальной войны. Да, по итогам этой войны, в том случае, если она завершится так, как мечтается небритому КВНщику, озвученная формула мира может лечь в основу ультиматума, предъявленного разбитому врагу.
Владимир Зеленский - итоги политической карьеры- построения Salo Reyha - армовира!
Вот только с разбитым врагом и переговоры уже не нужны – победитель продиктует условия, побежденный их вынужденно примет. Но выдвинутые Зеленским Москве требования отползать на границы 1991 года, как предварительное условие для дальнейшего разговора (в дипломатии это называется прелиминарными условиями) означают отказ от попыток договариваться о чем-либо.
- Но если идущее наступление сложится успешно для Украины, то возникнут выгодные для Киева переговорные позиции. Армия создает возможности, политики их реализуют. Если деоккупация Крыма произойдет не военным, а дипломатическим путем, то не прольются реки крови, не будет совершенно ненужных разрушений. А это вполне возможно после выхода ВСУ к Перекопу, когда все российские коммуникации, связывающие полуостров с РФ, окажутся под огневым контролем.
- Во-первых, огневой контроль – совсем иное: это когда ты видишь и простреливаешь определенную территорию. А тут можно говорить лишь о возможности поражения ракетным оружием Крымского моста. Но в том-то и дело, что возможность его поражения зависит не от выхода на определенные рубежи, а от спонсорских поставок. Дадут полсотни ракет ATACMS – его и сейчас можно разнести. Но ведь не дают же. С чего ты взял, что дадут, если ВСУ выйдут к Бердянску и Армянску?
Во-вторых, успехов в наступлении нет и не предвидится.
В-третьих, и это самое главное: если официальный Киев громогласно, неоднократно, принципиально и недвусмысленно отказался от самой идеи переговоров с оккупантами, объявив Путина недоговороспособным и даже поставив под сомнение сам факт его физического существования (мол, как мы поймем, что имеем дело с Путиным, а не его двойником?), то о каких переговорных позициях может идти речь?
Поэтому мы снова пришли к тому, с чего начали: военным путем противоречия между Украиной и РФ разрешить принципиально невозможно ни той, ни другой стороне. Они обе находятся в одном стратегическом тупике (при том для Кремля этот тупик относительно более комфортный). Для разрешения конфликта в пользу Украины необходим политический крах путинского режима. Исходя из этого разумным было бы заключение «похабного брестского стамбульского мира», который будет разорван в тот момент, который Украина сочтет подходящим.
- Очень непопулярная идея на Украине. Любой политик, который только заикнется об этом, сразу станет политическим трупом.
- Не стоит преувеличивать фактор влияния общественного мнения на политику. Оно будет ровно таким, каким его сформирует пропаганда. Если полтора года украинцы находятся под воздействием оголтелой переможной трескотни в ожидании того, что вот-вот случится полный и окончательный триумф Украины, которая станет «смотрящим» за всей восточной Европой и будет контролировать расчлененную Рашку до полной выплаты триллионных репараций, то да, любой, кто попытается апеллировать к реальности, будет оплеван, затоптан и хорошо, если не распят.
Но ведь пропаганда могла бы обработать население и в другом направлении: мол, ура-ура, мы победили – остановили врага, отстояли свое право на существование, показали всему миру, что значит украинский дух, приобрели союзников в лице тех, кто раньше нам только сочувствовал. Теперь наша задача – стать сильными настолько, когда мы можем не только сорвать планы врага, но и реализовать свои. Для этого нам нужна передышка, в ходе которой мы будем крепнуть с каждым днем, а враг, задыхающийся в тисках всемирной блокады – слабеть.
Этот месседж после массированной медиаобработки населения был бы встречен на ура тем же самым общественным мнением еще прошлой весной. И не исключаю, что именно в этом направлении будет обрабатываться массовка весной следующего года, если западные партнеры решат, что ДЛЯ НИХ целесообразно конфликт заморозить временно или даже по корейскому сценарию. Суть в том, что вопросы стратегии уже делегированы «старшим товарищам». Им и решать. Я не говорю, что это плохо или хорошо. По завершению проекта можно будет давать оценки.
- То есть весной 2022-го года перед Украиной стоял выбор: проиграть или договариваться с сатаной. Зеленский склонялся к перемирию. Потом на сцену вышли западные друзья, сказали: «Мы поможем вам победить» и общество встало на переможные рельсы. Весной следующего года те же самые друзья скажут: «Мы вам помогали, но вы не смогли победить, заключайте перемирие на таких-то условиях, или мы умываем руки». И Украина окажется перед тем же самым выбором – проиграть или договариваться с сатаной, но уже на условиях или даже при участии друзей. Я правильно уловил твой посыл?
- Это одна из вариаций будущего. Возможно, Украине дадут ресурсов еще на одно наступление в духе верденской мясорубки. Вероятно, текущая попытка окажется единственной. Не исключаю, что параллельно Запад контактирует с Кремлем, обговаривая сценарий перехода к перемирию. Как удастся продавить путинскую братву –Украину просто поставят перед фактом.
- Допускаешь ли ты, что путинский режим уже находится при смерти, и он просто не выдержит текущего военного напряжения? В этом случае Украина сможет диктовать свои условия побежденному.
- Если оценивать перспективы ближайшего полугодия, то это маловероятно. А в будущее мы можем заглянуть сквозь призму трех основных подходов:
1. КОНЦЕПЦИЯ «ЧЕРНОГО ЛЕБЕДЯ» предполагает, что непредсказуемое и редкое событие вызовет катастрофу в стане врага, поменяв все существующие расклады. Строго говоря, черный лебедь может прилететь и завтра, и на следующей неделе. Гипотетически таким неожиданным событием мог стать пригожинский «мятеж». Завтра может уже реально взбунтоваться какой-нибудь харизматичный генерал, условный Рохлин. Дело даже не в намерениях бунтовщика, а в том, как их воспримут окружающие. Подобные события могут вызвать эффект домино, обрушив российскую системе управления, степень устойчивости которой есть величина неизвестная. Но я не большой поклонник подобной стратегии чуда.
2. ТЕОРИЯ ИДЕАЛЬНОГО ШТОРМА основана на эффекте наложения нескольких неблагоприятных факторов, в результате чего суммарный негативный эффект существенно возрастает. Конечно, прогнозирование точки схождения разрушительных волн весьма сложно, но в отличие от «черного лебедя» какие-то приблизительные прикидки сделать можно, говоря о нарастании вероятности подобной интерференции. Давайте представим, что произойдет, когда социальный фактор усталости от войны наложится на экономические проблемы, вызванные ой же войной, и все это усугубится политической нестабильностью.
Если бы на фронте имели место значимые поражения, заметно возрос поток «груза 200» в регионы, вдобавок власти решили провести жесткую мобилизацию, апеллируя на фоне хронических невыплат зарплат и гиперинфляции к «долгу перед родиной», и это совпало бы со значимой избирательной кампанией, например, выборами Путина – тут можно говорить о возникновении некоторого окна возможностей. Но я не жду подобной суммы обстоятельств раньше второй половины 2024 г. В первом полугодии, возможно, проявятся лишь первые предвестники будущего шторма.
3. ИНЕРЦИОННЫЙ СЦЕНАРИЙ строится на том, что все будет двигаться без резких потрясений плавно и неотвратимо ровно в том направлении, в котором идет сейчас. В этом случае крах РФ неизбежен, но критическое истощение произойдет в более отдаленном будущем. В этом случае в зависимости от скорости «затухания пульса» режиму можно дать еще 7-10 лет.
- Инерционный сценарий, как показывает практика, реализуется чаще всего.
- Совершенно верно. Поэтому, как бы мне не хотелось поскорее увидеть растерзанный труп Путина, болтающийся на березе, исходить нужно из его приоритетности. В этом случае делать ставку на тотальную войну до полного уничтожения противника, да еще находясь в полной зависимости от внешней подпитки – не глупо, а очень глупо. Да, сама война может ускорить деградационные тренды в РФ и даже стать фактором, смещающим ход событий в сторону идеального шторма. Но может и не стать. Полагаться на авось в данной ситуации опрометчиво.
- А может ли внезапный прорыв фронта сыграть роль «черного лебедя, ломающего для оккупантов все расклады?
- Гипотетически возможно вообще все, что угодно. Но давай трезво оценивать вероятность. Внезапный прорыв фронта на четвертом месяце наступления – это оксюморон…
- Но он может произойти в каком-то другом месте.
В каком? И куда этот прорыв будет направлен? В украинском обществе я наблюдаю несколько иррациональную веру во всемогущества ВСУ: мол, наши хлопцы – супермены, наше оружие (ну, не наше, а то, что дали) – лучшее в мире, враг слаб, деморализован, туп, поэтому мы обречены на победу. Вот сейчас еще чутка дядя Валера надавит – и орки дрогнут. Залужный – лучший полководец всех времен и народов, надо ему верить и воздерживаться от паникерских разговоров, они на руку врагу…
Люди просто стали заложниками собственных завышенных ожиданий. Ну, в самом деле, разве разбирается рядовой обыватель в вопросах стратегии или оперативного искусства? Он воспринимает реальность исключительно на эмоциональном уровне, что создает условия для манипуляции его мнением со стороны пропаганды.
- Не все украинцы – обгашенные пропагандой зомби, как тебе может показаться по срезу в соцсетях или медийному мейнстриму. Хотя признаю, что некоторый конформизм наблюдается: в Твиттере человек выкладывает ура-патриотические мемасики и ставит лайки под переможными постами, а в доверительной беседе раскрывается с другой стороны, критически высказываясь по поводу военного руководства, матеря на чем свет стоит политических вождей. Западных лидеров все чаще откровенно называют кидалами и трусами, ведущими какую-то свою игру, наживающимися на войне.
Мой круг общения – в основном волонтеры, фронтовики. Они, кстати, в отличие от диванных коммандос над противником не гогочут, слабыми и тупыми орков не считают. И насчет того, что война закончится победой к новому году, иллюзий не испытывают. Тут, на мой взгляд, играет роль фактор социально одобряемого поведения. Большинство держит свое мнение при себе, а на людях ведут себя «как все».
- Я отлично знаю об этом эффекте. Но в том-то и дело, что значение имеет лишь социально одобряемые нормы, которым следует индивид добровольно или вынужденно. То, что он держит при это фигу в кармане, никакой роли не играет. В РФ тоже процентов 30 населения – ярые противники войны, Путина ненавидят, Z-пропаганду игнорируют. Может, даже на кухне протестные разговоры разговаривают шепотом. Но на публике ведут себя «как все», испытывая страх наказания – что с работы уволят, уголовку возбудят. Потому что семья, дети, ипотека… От мобилизации будут косить, но, если не выйдет – пойдут в окопы «как все». Потом «как все» же будут медальками бренчать и требовать ветеранских и инвалидских льгот, если не задвухсотятся.
- Вот и давай ориентироваться на то меньшинство, что не боится правды, на тех, кто хочет смотреть на реальность без розовых очков. Про стратегию мы поговорили. Готов сделать аналитический разбор оперативной ситуации на фронте?
(Продолжение следует)
- Ты утверждаешь, что украинцам врут относительно дел на фронте. Расскажи тезисно, в чем эта ложь заключается.
- Отто фон Бисмарку приписывается следующий афоризм: «Никогда столько не лгут, как во время войны, после охоты и до выборов». Он этих слов не произносил, но суть, тем не менее, верна. Ложь во время войны – норма. Однако есть важный нюанс: обманывать следует врага, но украинское руководство врет так, как Стаханов угля не рубал, и врет самому себе, погружаясь в какую-то совершенно ирреальную метавселенную. И попутно туда же, в мир вечных перемог утаскивает население.
«Радио тысячи холмов» Salo Reyha
- Такое впечатление, что ты, Алексей, говоришь не об Украине и украинцах, а о Путине и россиянах – вот уж где отрыв от реальности просто зашкаливающий, уже давно где-то за гранью здравого рассудка, что должно быть очевидно всем разумным людям.
- Не спорю, но безумие параноидального мира имперского величия Московии очевиден вам, украинцам, потому что противоречит вашей картине мира. Но кто сказал, что она адекватна? Когда я говорю о тотальной лжи пропаганды, как способе ухода от реальности, я не совсем точен. Дело не в безобидном преувеличении потерь врага и собственных заслуг.
«Радио тысячи холмов» Salo Reyha
Пропаганда действует поистине с оруэлловским размахом, объявляя белое черным, поражение выдавая за победу, а очевидную глупость объявляя проявлением гениальности.
Например, ты можешь объяснить, почему совершенно безумную с точки зрения и стратегии, и оперативного искусства бойню на Запорожском фронте и под Бахмутом пропаганда называет наступлением? Более того, это наступление еще и объявляется победоносным!
- Давай я попробую описать, как это подается украинской стороной: на фронте происходит перемалывание военного потенциала РФ. Враг несет пятикратно большие потери в живой силе и технике, поскольку качественно уступает ВСУ – сильнейшей армии Европы.
Збройнi сили Salo Reyha
Силы обороны Украины методично, по кирпичику разбирают оборону орков, заставляя последних сжигать свои резервы для затыкания брешей. Сами же украинцы воюют не числом, а умением, действуют малыми группами, поэтому в операциях задействована только часть сил, предназначенных для наступления. Вот-вот оборона врага лопнет, и в пробоину устремятся свежие бригады ВСУ на «Леопардах» и «Челенджерах», которые быстро выйдут к морю, разрезав фронт на два изолированных очага. А в идеале – еще и к Крыму, заключив в котел всю херсонскую группировку оккупантов. Русским же нечем будет парировать этот удар, поскольку их плохо подготовленные и демотивированные резервы из мобиков и зеков уже перемолоты. В итоге рашисты окажутся поставлены на колени и после такого катастрофического разгрома вынуждены будут признать свое поражение. Перемога, деоккупация, развал Рашки, вступление Украины в НАТО и ЕС, хэппи-энд.
- Все перечисленное – полная дичь. Ранее мы уже говорили о стратегии. С точки зрения стратегии победа Украины в войне на истощение с ресурсно более сильным противником принципиально невозможна. Надеюсь, не надо объяснять, что РФ имеет вчетверо больше людских резервов, вдвое большую армию, а ее экономика в 12 раз(!!!) превышает размер украинской. В таких условиях вести войну на истощение – верх глупости. Но если слабейшая сторона наступает, то есть активно расходует свой ресурс – это совершеннейшее безумие.
Это не мое мнение, это базовая аксиома стратегии. Единственный шанс для Украины – победить РФ политически, потому что именно внутренняя неустойчивость политической системы – то самая игла, на конце которой кощеева смерть. Причем данная неустойчивость носит потенциальный характер, и чтобы этот потенциал реализовать, надо хорошенько поработать. Вместо этого Киев говорит: «А давайте будем долбиться с москалями лбами – авось их череп слабее нашего окажется». Вот это идиотское побоище мы сейчас и наблюдаем.
- Ну, кто-то при таком раскладе все равно окажется победителем. И ты, кстати, всегда говорил, что у РФ нет шансов победить в войне. Следовательно, победа будет за Украиной.
- Москва не может победить не потому, что слабее, а потому что не имеет цели в войне. Если она и была, то давно утрачена. Она проиграет по определению при любом раскладе на фронтах. А вот Украина, при том, что ее цель вполне очевидна, не в состоянии победить лоб в лоб. Не только потому, что она очевидно слабее, но прежде всего потому, что никакие оперативные успехи не могут привести к стратегическому разгрому РФ. Вот вообще не важно, где будет пролегать линия фронта – по Днепру и таврическим степям или по Сивашу, Азовскому морю и Северному Донцу. Война будет продолжаться и продолжаться. Путин не остановится, даже если фронт пройдет по границам 1991 года. А если ВСУ вторгнутся на территорию РФ – это только придаст войне второе дыхание. Подобное произошло во время ирако-иранской войны, когда Иран, добившись значимых оперативных успехов, перенес войну на территорию агрессора. Это вызвало взрыв патриотизма в Ираке, общество мобилизовалось, и война продолжилась с еще большим ожесточением.
- То есть Иран одержав победу на оперативном уровне, усложнил свое стратегическое положение?
- Да, так. Именно поэтому западные союзники ставят Украине жесткое условие: не атаковать российские города, не переносить боевые действия на территорию агрессора. Не потому, что они трусливые, нерешительные слюнтяи, боящиеся путинской ответки. Нет, они – инвесторы. Они вложились в эту войну своими ресурсами и желают получить вполне определенный политический эффект. В их планы не входит уничтожать Россию, им важно, чтобы она выполнила их условия. В планы Запада не входит повышения градуса текущего конфликта, поскольку это означает, что в топку придется бросать больше ресурсов. ИХ ресурсов!
- Какие же требования они пытаются навязать Путину и Ко?
- Давай не будем углубляться в большую политику. Но очевидно, что сегодня глобальное противостояние происходит не между «силами добра» и вселенским злом в лице путинского режима, как это подают украинские медиа, а между США, как мировым гегемоном, и Китаем, что пытается американскую гегемонию оспаривать. В этом контексте разгром России будет стоить Вашингтону много ресурсов, но ничем не усилит их позиции в игре с Китаем. Совсем другой расклад, если РФ удастся, во-первых, показательно выпороть, во-вторых, перетащить на свою сторону. В самом идеальном случае русские должны стать пушечным мясом, если дело дойдет до горячей войны с Китаем. Если при этом придется пожертвовать Украиной, Штаты пожертвуют, глазом не моргнув. Большая политика – она такая, в ней мет места идеалам, дружбе и прочей мишуре, тут все сводится к выгоде и интересам. Сейчас Украина выступает в роли кнута, которым дрессировщик заставляет льва подчиниться. Но когда кнут выполнит свою роль, нужда в нем отпадет. Тут уже сама Россия стает кнутом, которым будут наказывать Китай.
Я, подчеркиваю, что это не какая-то доктрина, проголосованная, подписанная и принятая к исполнению, поэтому пруфы с меня требовать бесполезно. Это очевидный, базовый принцип стратегии – превращай второстепенных врагов во врагов своего главного врага.
- Не буду спорить, но напомню, что я уже говорил ранее: на данном этапе интересы Украины и Запада совпадают, поэтому не стоит их противопоставлять.
- А я еще раз напомню, что говорил ранее: у Украины нет своих интересов, она от них отказалась, согласившись быть инструментом чужой политики. И именно в этом контексте стоит воспринимать то, что происходит на фронте.
- Даже если согласиться, что стратегических перспектив у силового варианта разрешения конфликта нет, то на более приземленном оперативном уровне можно считать активность ВСУ подготовкой переговорных позиций. Запад все явственнее намекает, что Украине придется выходить на перемирие с РФ. Уверен, что кремлевских старцев тоже обрабатывают в направлении этого шага, но непублично, потому что в РФ фактор общественного мнения никакой роли не играет в отличие от Украины.
Збройнi сили Salo Reyha
Согласись, что если украинский солдат омоет свои сапоги в водах Азовского моря – это будут совсем иные стартовые условия для переговоров.
- В том случае, если бы Украина была самостоятельным субъектом – то, возможно, да. Но какой смысл говорить о том, чего нет? Раз уж я упомянул о ирако-иранской войне, а это была классическая война на истощение, то дополню: обе стороны находились в стратегическом тупике. Поэтому, когда одна сторона одерживала какой-то значимый успех, другая проявляла интерес к переговорам, но победитель эту инициативу отвергал, пребывая в эйфорической иллюзии, что может додавить и одержать полную победу, дающую возможность продиктовать врагу условия капитуляции. Потом они менялись местами, и эти качели продолжались до полного истощения обеих участников конфликта, когда мир был заключен на условиях сохранения довоенного статус-кво, что означало поражение обеих сторон.
Именно поэтому я и говорю, что даже в случае значимого оперативного успеха на мелитопольском или бахмутском направлении не произойдет никакого перелома в войне. Но дело в том, что и оперативный успех ждать не приходится. Давай разберем остальные посылы украинской пропаганды, которые ты тезисно изложил.
Не может быть в принципе никакого оперативного успеха во взаимном позиционном перемалывании. Оперативный успех достигается только наступлением, но наступления не происходит.
- Однако ВСУ продвигаются вперед!
- И что с того? Кстати, я обратил внимание на такую деталь: обе стороны стали использовать, пока на экспертном уровне, манипулятивный термин «позиционное наступление» – это оксюморон сродни «отрицательного роста». Обыватель совершенно не разбирается в военном деле, поэтому ему можно легко продать эту ахинею. Но только оборона бывает позиционной или маневренной. А наступление может быть из положения соприкосновения с противником или с ходу.
Теперь давай разберемся с любимым тезисом украинской пропаганды – о якобы успешном перемалывании сил оккупантов. Что бы не происходило на фронте, вам с эйфорическими нотками в голосе непременно сообщат о катастрофических потерях оккупантов, панике в их штабах и бросании в бой ПОСЛЕДНИХ резервов, которые собирают уже по самым дальним тылам. Короче, до полной перемоги остается три, два, один… И так уже четвертый месяц.
На самом деле нет никаких достоверных цифр о потерях сторон у нас нет. Косвенные данные говорят о том, что в этом году пик российских потерь в живой силе приходился на январь-март этого года, когда ВС РФ пытались вести активные боевые действия в Бахмуте и под Угледаром, сейчас же суточная фиксация сообщений в соцсетях и медиа данных о погибших ниже. Более-менее достоверные сведения будут получены позже, с лагом в месяц-два, но уже сейчас очевидно, что в июне-июле никакого интенсивного «перемалывания» не происходило.
Наконец, ключевой момент в том, что значение имеют не наносимые врагу потери, а его способность их восполнять. Если он вместо одного выбывшего ставит в строй двух солдат – велика ли радость от такого «перемалывания», даже если вы несете меньший ущерб?
Собственно, оно и не нужно для достижения успеха наступления. Давайте представим следующий расклад: вы можете выпускать на стокилометровом фронте пять тысяч снарядов в сутки и уничтожать 200 солдат противника. На следующий день вы снова тратите пять тысяч снарядов с тем же результатом и так происходит неделя за неделей, месяц за месяцем. Если враг восполняет потери, то этот аттракцион смерти может крутиться годами, множа лишь солдатские могилы. Никакого военного искусства в этом нет.
Меняем подход: выпускаем пять тысяч снарядов, но на одном километре фронта, где оборону держит вражеская рота в сотню бойцов. Попав под ураганный огонь, она теряет 20 бойцов и отступает с позиций. Вы нанесли врагу потери в 10 раз меньшие, чем обычно, но обеспечили возможность наступления на оголенном участке фронта. Если вы эту возможность используете, заняв вражеские окопы, то добиваетесь таким образом тактического успеха.
Тактический успех можно развить до оперативного. Вы вводите в прорыв механизированную бригаду и затратив еще одну суточную норму снарядов в тот же день, прорубаете огневым шквалом фронт противника в глубину на пять километров, попутно расширяя прорыв на пару километров по флангам. Ночью ваша артиллерия работает без устали, пуская снаряды и ракеты по мостам, станциям и просто по дорогам. Не важно, сколько вы убьете вражеских солдат, пусть даже ни одного, главное – не дадите таким образом перебросить подкрепления к месту прорыва фронта. А уже с утра вы вводите в пробитую брешь корпус и расходуете для его огневой поддержки не пять тысяч снарядов, как обычно, а двадцать тысяч, раскалив стволы орудий до красна. И именно это обеспечивает выход ваших войск на оперативный простор.
- Объясни пожалуйста, простому читателю, не учившемуся в академии Генштаба, что значит «оперативный простор».
- Поясняю предельно понятно: выход на оперативный простор – это прорыв фронта на такую глубину, когда ваши войска могут действовать свободно, не встречая организованного сопротивления. В тылах, конечно, много войск противника – там расположены артиллерийские подразделения, базы снабжения и т.д. Но артиллерийский дивизион крупнокалиберных гаубиц беззащитен перед взводом пехоты на бронетранспортерах, которые неожиданно врываются на вражеские позиции, сея смерть и разрушения. Артиллеристы в принципе не могут вести маневренный пехотный бой против даже численно меньшего противника – у них нет ни пулеметов, ни бронетехники, ни опыта, ни оборонительных позиций. Плюс на стороне наступающих фактор внезапности.
Прорвав фронт на оперативную глубину, наступающие обычно проводят операцию на окружение, обходя противника с тыла, перерезая его коммуникации. Попадание в окружение грозит войскам полным уничтожением – израсходовав наличные боеприпасы, они вынуждены будут сдаваться в плен или прорываться из мешка в стиле «Спасайся, кто может», неся при том большие потери и бросив всю технику, которая становится бесполезной часто просто из-за того, что горючее кончилось.
Избежать попадания в котел можно двумя способами – парировав прорыв мощным контрударом – это та самая маневренная оборона, либо общим отступлением, если контрудар провалился или тупо нечем контратаковать. Войска оставляют позиции, которые они занимали по всему фронту, и стараются обогнать атакующих, отступая параллельными путями, чтобы организовать оборону на удобных рубежах и попытаться вновь стабилизировать фронт.
Задача ваших войск – сковать противника боем, не дать ему отойти либо разгромить, преследуя его. Отступление – очень сложный вид боевых действий, потому что нужно перестроиться в уязвимые походные порядки и двигаться под огневым воздействием противника, имея крайне ограниченные возможности отвечать огнем. При отступлении войска обычно несут самые чувствительные потери. К тому же очень трудно сохранять управляемость войсками – они могут создавать заторы на дорогах, перемешиваться, нарушается снабжение, нарастает неразбериха, перерастающая в панику. В такой ситуации отступление рискует перерасти в неорганизованное бегство.
Вот такие последствия могут быть у оперативного порыва фронта. Как видим, ключевой фактор в данном случае – ТЕМП. Если наступающие выдерживают темпы, наращивая удары, расширяя плацдармы, вводя в бой резервы, то оперативный прорыв может привести к стратегическому успеху, когда фронт противника разваливается, он не в состоянии организовать новые рубежи обороны, его войска отступают, неся большие потери (в основном пленными и дезертирами), и в конце концов он оказывается в ситуации, когда не в силах продолжать войну.
Еще раз повторяю – наступление не может иметь форму прогрызания, продавливания обороны или перемалывания вражеских войск. Наступление – это всегда СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ прорыв, нарушающий ЦЕЛОСТНОСТЬ вражеской обороны. Если оборона прогрызается, то враг успевает подготовить тыловую линию обороны, хорошо организованную в инженерном отношении, после чего отходит на новые позиции и вам придется прогрызать уже их. А тем временем в двух километрах готовится новая линия обороны, а за ней еще одна. Какие бы потери враг не понес, он будет подкидывать пушечное мясо, пусть даже в формате маршевого пополнения. Пятиться назад, окапываться, подтягивать резервы и снова ожесточенно сопротивляться.
- То есть ты хочешь сказать, что когда кто-то произносит словосочетание «наступление ВСУ» (контрнаступ, как его у нас называют), то он врет?
- Это даже не вранье, это чисто оруэлловское двоемыслие, когда черное называется белым. Хуже всего, что совершенно тупая бойня еще и объявляется успешной. У наступления единственный критерий успеха – нарушение целостности вражеской обороны. Обычно исход наступления ясен в течении 48 часов после начала, ну, пускай даже в течении 72 часов. Обычно в эти один-три дня наступающие несут огромные потери и расходуют колоссальное количество амуниции. Но в случае оперативного порыва это окупается. Чем выше темп наступления – тем ниже потери наступающих и выше у обороняющихся.
А украинская дрочка на потери врага (притом, что собственные потери никто даже приблизительно не знает) – полнейший маразм, суррогат перемоги при отсутствии успехов на фронте.
- По-твоему, подход украинского командования, согласно которому люди – главная ценность и их надо беречь – тоже маразм?
-Конечно! Да, пускай за сутки ВСУ потеряет 1000 человек, обеспечив этой ценой прорыв фронта. Но если сто дней «контрнаступа» терять всего по 10 человек ежедневно – цена будет той же, но не будет прорыва. Вся переможная демагогия – это попытка продать идиотам провал наступления, как блестящий успех.
- Но в активе ВСУ есть два примера успешных наступлений – на Харьковщине и в Херсонщине осенью прошлого года. Там было все, о чем ты говорил – стремительный удар, оперативный прорыв, беспорядочное бегство орков.
- Вижу, Лечо, роль адвоката ВСУ тебе удается плохо. Да, определенные успехи имели место. Но давай оценивать их трезво, а не с пропагандистских позиций. Во-первых, наступление было одно – под Балаклеей. Оно проводилось с ходу. Ключевой фактор успеха – численное превосходство наступающих и полное отсутствие у русских полевой обороны. То есть прорывать фронт не было никакой нужды, это была чисто маневренная война. Однако целостность российской обороны так и не была нарушена. Единственное достижение – выдавливание врага с достаточно внушительной территории.
Кстати, стоит отметить, что под Балаклеей русские очень грамотно, организованно отступили. Взять в клещи ВСУ не смогли даже роту противника. Улов пленными тоже был невелик. Выдержать темпы наступления, то есть наступать быстрее, чем враг отступает, украинцам не удалось. И как только они уткнулись в спешно организованные оборонительные рубежи на линии Сватово-Кременная, их успехи сразу кончились.
Да, это был полноценный оперативный успех, хоть и ограниченный, но он имел, главным образом, моральное, а не военное значение. Переоценивать его не стоит. Характера войны на истощение балаклейское наступление не изменило. Ответом Москвы стало повышение ставок и проведение мобилизации, что уравновесило соотношение сил на фронте и окончательно перевело противостояние в позиционный тупик.
-Наступление на Харьковщине было более успешным? Все-таки освобожден единственный захваченный Путиным областной центр.
- Наступления, как такового, не было. ВСУ не наступали, а буквально выдавили русских с Левобережья.
- Как ни назови – наступление или выдавливание – главное же результат.
- В том-то и дело, что выдавливание в принципе не приводит к оперативному прорыву, не создает ситуации, в которой можно разгромить войска противника и развить успех. Помню, все ржали над тем, как Конашенков назвал эвакуацию за Днепр «перегруппировкой». Но строго говоря это и была перегруппировка, то есть плановый, заранее анонсированный вывод войск. ВСУ не пытались навязать темповые бои, и вообще – вступать в контакт, а просто занимали оставленные оккупантами населенные пункты с лагом в сутки. Ровно то же самое мы наблюдали в конце марта на севере Украины – интервенты организованно отошли, ВСУ осторожно заняли уже оставленные врагом территории, не стремясь навязать ему бой. Это же никто не называл наступлением или контрнаступлением. Под Херсоном было примерно такого же рода наступление. Причина отхода русских – логистический мешок, в который они попали.
Мне трудно судить, насколько сложно было снабжать войска через Днепр. Полагаю, главной причиной отступления стало полнейшее непонимание военным руководством целей войны. Если бы верховный пахан топнул ножкой и сказал, что весной будем наступать на Одессу и баста – генералы взяли бы под козырек и приложили максимум усилий для удержания плацдарма на Левобережье. Но если таких планов не заявлено, то на кой им нужен постоянный геморрой со снабжением и риск попадания в котел внушительной херсонской группировки?
Собственно, перегруппировка – это отступление по собственной инициативе, а не под давлением противника. Отступление немцев на линию Гинденбурга после битвы на Сомме в феврале 1917 года – это тоже перегруппировка.
- Что ты подразумеваешь под словами «ограниченный успех» наступления. Складывается впечатление, что ты эмоционально подыгрываешь оккупантам – мол, они блестяще убежали, сохранив силы, а украинцы бездарно и кроваво отбили у врага Харьковскую область.
- Я совершенно бесстрастно рассуждаю. Ограниченный успех – это тот, который не имел никакого развития. Между объявлением в РФ мобилизации и наполнением передовых позиций прошло четыре-шесть недель минимум. Если бы оперативный успех был более полным, то есть ВСУ не выжгли свой наступательный потенциал в позиционных боях под Сватово, то это время можно было бы использовать для нового удара.
Но, и тут мы переходим ко второму пункту твоего обвинения – российское командование действительно грамотно организовали отход, не допустив разгрома своих сил, не утеряв управление войсками. Как выше говорилось, отступление – очень сложный вид боевых действий. Не всем удается отступать по-кутузовски. Красная Армия в 41-м году понесла катастрофические потери именно вследствие неумения организованно отступать. Сначала в серии котлов в Белоруссии сгорел Западный фронт, потом посыпался Юго-Западный (Уманский и Киевский котлы). Очень грамотно была организована эвакуация гарнизона из Одессы, но в Севастополе войска бездарно погибли из-за того, что командование утеряло управление и просто сбежало.
- ОК, признаем, что российские генералы не полные идиоты и способны чему-то учиться. Но разве в 2022-м году ВСУ отступали неграмотно? Сорвали блицкриг, наступление орков быстро выдохлось в изматывающих боях под Киевом, Харьковом, Волновахой, в Мариуполе…
- Отстранившись от всяких симпатий и антипатий, вынужден констатировать, что отступление ВСУ было организовано в высшей степени плохо. Эта война – война ошибок с обеих сторон. Силы вторжения эксперты оценивали в 250 тысяч человек. Сегодня стали известны более точные цифры – границу в феврале перешли 180 тысяч оккупантов. Киев атаковала 30-тысячная группировка. Очевидно же, что для оккупации 40-миллионной страны, территориально самой крупной в Европе, 180-тысячного контингента не хватит. Уже из этого только ясно, что оккупировать всю страну, да и вообще всерьез воевать, Кремль не собирался, планируя победный марш по городам, где жители будут забрасывать танки цветами. Тем самым агрессор свершил стратегический просчет, который и привел ко всем дальнейшим провалам, «жестам доброй воли» и «перегруппировкам».
Когда враг столь фатально ошибается, командованию ВСУ достаточно было тупить чуть меньше – и просто позволить оккупантам обосраться. Под Киевом и Харьковом в целом так и произошло. Но на юге случился форменный пи…дец: сначала русскихбеспрепятственно выпустили из Крыма. Почему-то мосты и эстакады то ли не заминировали, то ли не смогли взорвать в суматохе. Но почему пропустили оккупантов через Днепр и сдали без боя Херсон – вот это уже уму непостижимо. Ведь достаточно было организовать оборону всего в двух точках – у Антоновского моста и на дамбе Каховской ГЭС. Почему этого не было сделано, кто за такой чудовищный провал ответил?
- Да, вопросы такие звучали, но дело замяли с формулировкой «После победы разберемся».
- Далее мы наблюдали совсем уж полное безумие – командование за каким-то хером бросило в Мариуполе гарнизон на верную гибель. Только вдумайся – Херсон, который открывал путь к Николаеву и Одессе, бросили и даже мосты через Днепр не взорвали, а Мариуполь превратили в Сталинград и угробили там без какого-либо смысла кадровые бригады морской пехоты ВСУ и «Азов», хотя оборона города после прорыва оккупантов из Крыма и захвата ими Бердянска не имела вообще никакого значения.
- Ну, почему же без смысла, ведь окруженные сковывали значительные силы врага!
- Так может, они бы более эффективно сковывали их на фронте до сих пор? По факту они теперь сковывают только вохру в лагерях военнопленных. Окруженные войска быстро теряют боеспособность из-за невозможности получать снабжение, поэтому они могут вести только пассивные боевые действия. Наконец, самое главное обстоятельство, на которое я обращал внимание общественности еще в марте прошлого года – превращать в поле боя города неразумно в первую очередь по гуманитарным соображениям – там остается мирное население. Самая масштабная трагедия имела место вовсе не в распиаренной Буче, а в Мариуполе. И ради чего?
Идиоты тогда визжали: мол, провокатор, ты хочешь, чтобы ВСУ воевали с орками в чистом поле, где их сомнут. Но практика показала, что я прав: как раз в маневренной войне у ВСУ наивысшие шансы, наступление русских было остановлено именно в «чистом поле», в основном по рубежам рек – Днепру, Осколу, Ингульцу, Северному Донцу. А две самых провальных тупых мясорубки произошли в Мариуполе и Бахмуте, причем в обоих случаях имело место еще и моральное поражение: в первом – потеряли тысячи солдат пленными, что, мягко говоря, не сильно вдохновляет. Во втором – Бахмут был объявлен украинским Верденом – символом стойкости, и за этот символ, не имеющий сколь-нибудь заметного военного значения, положили тысячи жизней лишь затем, чтобы его в итоге сдать. В отличие от Вердена, который устоял.
- Хотел спросить о том, как ты оцениваешь Залужного, которого многие воспевают как величайшего полководца всех времен и народов, но вижу, что Кунгуров подобных восторгов не разделяет.
- Давай положим на одну чашу весов две удачных операции – Балаклейскую и Херсонскую. На другую – чудовищный по своим масштабам провал на юге – бегство (неорганизованное отступление) за Днепр и сдачу Херсона, мариупольский котел, который командование ВСУ организовало собственными руками, тупейшую бахмутскую бойню, которую западные союзники прямым текстом требовали прекратить. И поверх всего этого – провальное наступление в Запорожье и вялотекущий Бахмут-2. Баланс явно не в пользу Залужного. Но война будет долгой – у него остается возможность проявить свои таланты.
- Почему бои за Бахмут ты однозначно считаешь поражением ВСУ?
- А в каком месте там победа? Я скоро выложу большой обзор по бахмутской бойне у себя в
канале– там подробно все будет изложено.
- Можешь назвать самый яркий военный успех Украины, если он вообще есть?
- Действительно блестяще Украина действует на море – не имея флота, фактически разгромила ЧФ РФ, сведя его боевое значение к околонулевым отметкам и даже выгнала из главной базы в Новороссийск, продолжая и там его кошмарить с помощью морских дронов. Но, увы, черноморский театр военных действий глубоко периферийный, влияния на сухопутные сражения практически не оказывает.
- Насколько реальными тебе видятся бои за Крым?
- Пока это только хвастливый пиар.
- Оцени по шкале от 1 до 10 шансы на заморозку конфликта
- В 2024 году – 9 из 10. Но это может быть и заморозка по факту, без документальной фиксации, просто боевые действия средней интенсивности перейдут в формат низкой интенсивности.
- Сохранит ли Зеленский пост президента?
- Судя по тому, что в проекте бюджета на 2024 год расходы на выборы не предусмотрены, президентом он быть перестанет и перейдет в разряд военных диктаторов. В данном случае это просто наиболее точная характеристика его статуса без негативной коннотации.
- А Путин?
- Выиграет ли он выборы, если до них дойдет дело? Вне всякого сомнения! Но власть в обанкротившейся диктатуре зависит отнюдь не от воли избирателей. Особенно если диктатор стар и уже давно не дружит с головкой.
- Когда война закончится?
- Реально эта возможность появится на рубеже 24-25годов. Может и раньше, но связано будет с непредсказуемыми политическими событиями в РФ. То, что невозможно предвидеть нет смысла обсуждать. Может ли война длиться 3-4-5 лет? Да, но в менее интенсивном формате.
В итоге:Продолжается создание нового подвида stultus est -
новые арии Salo ReyHa
